Читать интересную книгу Темные Сестры. Ловушка для чужестранки - Лана Рисова

Я отогнала мысль о том, что, возможно, красный цвет выбран исключительно из практических соображений. А стол предназначен вовсе не для письма. Пыточных орудий, правда, на нем не обнаружилось, вместо них там лежала стопка чистых листов пергамента и графитовые палочки. Послонявшись из угла в угол и обнаружив, что дверь все-таки заперта, я решила присесть, потому как ожидание, похоже, затягивалось. Вот они, венценосные особы! А как же точность – вежливость королей? Хотя есть вероятность, что это меня привели гораздо раньше положенного времени или у них так положено – ждать. Это я умела, хоть страшно не любила.

– Любопытный у вас дружок, – с порога начал принц, опуская приветствие.

От неожиданности я чуть не выронила спящего Рюша, которого катала в ладонях. Похоже, что незаметно подкрадываться и пугать свою жертву является у них семейной чертой.

– Обычный кагарш, – не очень любезно ответила я, пряча паукокрабика в потайной карман шарсая.

– Может, и обычный, – с готовностью согласился дроу, приближаясь, – вот только его привязанность несколько странна.

Я промолчала и поднялась со стула. Может быть, мне не знакомы здешние правила, но сидеть в присутствии высокопоставленного лица неприлично.

Невозмутимо обойдя стол и меня в придачу, кронпринц уселся на опустевшее место. Таким образом, он оказался у меня за спиной, и мне пришлось обернуться, чуть увеличивая дистанцию между нами. Я чувствовала себя так, будто была в кабинете у директора, который вышел ненадолго, а когда вернулся, застукал меня на своем месте.

– Очень полезная привязанность, – задумчиво проговорил дроу, проводя рукой по гладко зачесанным волосам, крашенным в цвет темной стали и собранным в длинный хвост на затылке. Такого же цвета были брови и ресницы, оттеняющие непривычный темно-красный цвет его глаз с яркими всплесками рубиновых искр.

Я вскинулась, замечая, куда он клонит.

– Я не позволю Рюшу убивать для вас. – Стиснутые зубы по капле выдавливали слова.

– Ну почему же для меня? – Темный чуть склонил голову набок, рассматривая меня снизу. – Для вас.

Мои ладони сжались в кулаки, но я подумала, что, если ударю его, будет только хуже. Мне все равно не выбраться отсюда даже с Рюшем. Потихоньку я расслабляла пальцы, пока руки снова безвольно не повисли вдоль тела.

– Как вы уже поняли, – мои мысли, похоже, не укрылись от его цепкого взгляда, – ваш дружок не в состоянии помочь вам в этой чаще, называемой городом. Скольких моих воинов он сможет укусить, пока остальные не порежут вас на лоскутки? Но у меня нет намерения обсуждать сноргов.

Шиаду поморщился, перескакивая на другую фразу и меняя тон на более официальный.

– Совершенно очевидно, что вы хотите от рода, в который попали таким оригинальным способом, – принц пристально смотрел мне в глаза. – Меня только волнует вопрос, что вы можете дать своему, – он сделал акцент на этом слове, – роду взамен.

Постановка фразы говорила сама за себя – от меня требовали сотрудничества, полного и безоговорочного. Больше мне нечего было предложить, и он об этом прекрасно знал. Я кивнула, соглашаясь; даже при любых других обстоятельствах я не посмела бы отказать ему. Этот дознаватель не остановится ни перед чем, лишь бы добыть необходимую ему информацию. При мысли о пытках легкий холодок пробежал у меня по спине.

– Приступим?

Его изогнутая бровь приподнялась в ожидании. Я подавила вздох.

Вопросы посыпались один за другим и касались различных областей моей жизни: прошлой на Земле (о моем истинном происхождении пришлось выложить на первых секундах допроса) и нынешней на Айросе, под землей и на поверхности. Неожиданно для себя я вспоминала о таких вещах, о которых и знать не знала. Великое множество неожиданных вопросов, касающихся, например, моего любимого цвета, любимого времени суток, песни (с просьбой напеть пару куплетов), рода занятия моей бабушки – поначалу вводили меня в ступор и заставляли надолго замолкать. Однако принца это абсолютно не смущало, и он задавал следующий вопрос, через некоторое время возвращаясь к тем, на которые так и не получил ответа. Его интересовало все, от строения общества и кратких исторических справок и до скорости едущего автобуса и количества котят у соседской кошки. Из одной моей фразы вырастал десяток его вопросов.

На темы о принципах работы двигателя внутреннего сгорания или термодинамики, начинки ядерной боеголовки или работы систем ПВО я сначала отказывалась говорить, делая круглые от изумления глаза от того, как это существо с ходу запоминает сотни незнакомых ему слов и терминов, цепляясь за мои путаные объяснения, делает совершенно правильные выводы и задает еще большее количество вопросов. Потом я начала вяло огрызаться, пока до него не дошло, что этим мои скудные технические познания и ограничиваются. Я уже не удивилась бы, если бы он спросил меня, чему равняется квадрат гипотенузы, или принялся разбираться в интегралах.

Несколько раз по его приказу мне приносили воду и выводили в туалет. Я не заметила, чтобы он сам что-нибудь пил или покидал комнату, всегда находя его в том же положении, в каком он был до моего ухода.

Потом принц-дознаватель попросил меня нарисовать условную карту Земли, и я схематично выдала оба полушария, к своему стыду признавая, что географию помню плохо. Это не укрылось от Шиаду, и он не стал останавливаться на подробностях, приказав рассказать о населении.

Легкий взлет бровей указал, что принц изумлен тем, что мой родной мир населен исключительно людьми. Рассматривая мои рисунки с чертами основных рас, он ухмыльнулся какой-то своей мысли и присоединил листок к остальным моим художествам. Дальше его интересовали подробности моего попадания на Айрос и мой учитель. После описания старого доргаарда принц отошел от моего стола и задумчиво постучал кончиками пальцев по губам, будто его мучил какой-то важный вопрос, но он по какой-то причине не спешил его задавать.

Я же глубоко задышала, приводя мысли в относительный порядок и радуясь предоставленной передышке. Мои ноги страшно гудели от долгого стояния, получая отдых, только когда я опиралась на стол, чтобы нарисовать что-либо. Судя по той последовательности, с какой он спрашивает, скоро его интерес коснется Кирсаша, и я судорожно придумывала грамотную отговорку. Отвечать нужно было предельно честно – по тому, как ярко иногда вспыхивали рубиновые глаза принца, было видно, что он мгновенно распознавал фальшь. В этой комнате я совсем не видела Льйи Тайги, даже покрытую вуалью, а его эмоции были спрятаны за бесстрастной маской. Проскальзывало только то, чему он сам позволял.

Расспросы о брате начались, только когда он полностью разобрался в ситуации с учителем и, несмотря на все мои усилия, естественно, заметил мою реакцию на вопросы личного характера. Все-таки проклятое сердце пропустило удар, когда Шиаду как бы мимоходом спросил о наших отношениях во время путешествия по нижним уровням. Ввиду того что я облажалась, мне пришлось рассказать правду.

Принц откинулся на спинку стула, его жуткие глаза вампира из ночных кошмаров смеялись.

– Так-так-так, – он ухмыльнулся, – а братец шустрее, чем я думал. Времени даром он не терял…

Мне было неприятно это его разглядывание в упор, и я уткнулась в крышку стола.

– Тот ваш человек, с которым вы жили, не будет ли… хм, – Шиаду широко улыбнулся, обнажая белоснежные острые зубы, – ревновать?

Вспыхнувший гнев помог скрыть охватившую меня радость – мне удалось его провести. Ведь понятие ориентации в отношениях мы, слава Сестрам, не обсуждали. Будет ли ревновать Митька, мой друг-гей?

Да, будет, и это было правдой! С его-то характером, но не к мужчине, а к вниманию его драгоценной подруги. Подробности принцу знать необязательно. Зато мне удалось – по крайней мере, я очень на это надеялась – снять претензии к Киру за его отношения с невинной девицей.

Шиаду хмыкнул, принимая мой гнев на другой счет, и снова собрался, атаковав меня новой порцией вопросов о членах сешшера, гноме с Дий’осом и локарне. А также о моих личных соображениях насчет оплота и его обитателей, Рииллы и многого другого. Потом он неожиданно попросил нарисовать его портрет, осведомляясь, могу ли я заниматься этим во время беседы. Солгать я снова не смогла, за что получила новый чистый лист, палочку и ластик. Принц, правда видя мою сосредоточенность, уменьшил поток вопросов вдвое, неподвижно застывая во время моих ответов. Подавив желание нарисовать ему свиной пятак вместо носа, я принялась за работу, машинально бросая ответы, иногда почти не задумываясь. Сильная усталость замедляла мои движения, но любимое занятие, так незаслуженно заброшенное из-за всяких перипетий, придавало сил и заставило пристальнее всмотреться в принца, так открыто рассматривать которого я иначе бы не решилась. К тому же для удобства я встала, вернее, почти упала на колени перед столом, с трепетом проводя ладонью по чистому листу. Стула мне темный не предложил.